– Я беру визитку, читаю и от восторга чувствую, как мурашки ползут по всему моему телу.

РАСПРОДАЖА ОБРАЗЦОВ

Одежда от известных дизайнеров —скидка 50-70 %

Ральф Лорен, Комм де Гарсон, Гуччи

Сумки, обувь и чулки — скидка 40-60 %

Прада, Фенди, Лагерфелъд

— А это правда? — наконец выдыхаю я, поднимая на нее глаза. — То есть я тоже могу… пойти туда?

— Конечно, — отвечает девушка. — Но распродажа длится всего один день.

— Один день? — Мое сердце начинает биться в дикой панике. — Всего один день?

 

Эти строчки из романа «Шопоголик на Манхэттене» С. Кинселлы узнал, наверное, каждый поклонник моды. Статья будет посвящена теме бизнеса, моды и их взаимодействия.

Какое пояснение термину «скидки» дает Google? «Добровольное одностороннее снижение стоимости товара продавцом от первоначальной стоимости товара».

А что означают «скидки» в индустрии моды? Продажа коллекции прошлого сезона по сниженной цене от заявленной вначале, своеобразный акт избавления от неактуального и уже немодного.

Возникает вопрос: почему музыка, книги, картины, а также бриллианты не продаются со скидкой, а работы дизайнеров и маэстро моды претерпевают скидки  ежеквартально, каждый сезон?

Какая собака сутулая здесь зарыта?

Возможно, вопрос в жадности известных домов моды, которые продают свои коллекции и дизайнерские новинки в начале сезонов по сверхприбыльной стоимости, желая заработать на честолюбии и эго потребителей. Как ни парадоксально это звучит, но такие параметры, как наша внешность, модный образ, обувь и аксессуары, дают нам нужный эффект. Как сказала 8-кратная обладательница премии «Оскар» Эдит Хэд, «ты можешь иметь все, что угодно, если правильно оденешься для этого». 

Согласно исследованиям доктора Маслоу, человек значительную часть своего бюджета готов потратить на то, чтобы произвести нужное впечатление на общество, продемонстрировать свой статус и показать свою значимость. Возможно, маркетологи модных домов в погоне за прибылью намеренно «разлагают» мировоззрение покупателя, производя каждый сезон что-то новое,  насилуя наши финансы, заставляя нас часто совершать шопинг в долг, по кредитной карте.

Мы теряем возможность насладиться тем, что имеем либо уже приобрели.

Конъюнктура рынка сбалансировала вопрос стоимости. И цены, которые нам предлагают со скидкой, являются на самом деле средневзвешенной величиной между заявленной стоимостью и затратами производителя. В итоге «модные дома» снимают сливки в виде получения сверхприбыли, а потом начинают распродажу остатков по рыночной средневзвешенной стоимости, потому что на подходе «бьет копытами и раздувает ноздри» уже новая коллекция.

«Иногда я, – говорит Раф Симонс, второй креативный директор Prada (бывший креативный дизайнер домов моды Dior и Calvin Klein), – вижу откровенно дерьмовые коллекции, но затем их хвалят, потому что [благодаря им] бизнес идет очень хорошо».

 Эта парадигма расчетов не учитывает наши чувства как клиентов, которые могут быть оскорблены.  Уважаемые бренды, ваши поклонники приобретают ваши изделия по высокой первоначальной стоимости, доверяя вам, считая, что работа дизайнера  дорогая, потому что вне времени. Для кого-то это инвестиции. А позже мы узнаем, что это может быть «говно», которое по прошествии сезона (уже со скидкой) может приобрести любой. Погоня за прибылью обесценивает труд дизайнеров и художников, лишает его духовности. Покупатели  из восторженных поклонников превращаются в жадных  потребителей. Это ли не предательство бренда?

Временная и искусственно созданная актуальность  стала определять цену.

Не качество, не имя мастера, не художественная идея, а время, сезонность и скоротечность стали определителем  стоимости.

Почему так произошло?

Производство шедевров требует много времени, а с ростом городов в конце XIX – начале XX века произошел рост численности населения, и не осталось времени на долгое производство. На смену ручному труду пришло машинное, конвейерное производство. Мода как искусство вышла из светских салонов на улицу, перестала быть элитарной, она стала демократичной, удобной и дешевой. Haute couture («Высокая мода») уступила место Pret–a-porter (индустрии готового платья). Моду разбили вначале на сезоны весна/лето и осень/зима. Далее, в погоне за большей прибылью, создали «круизные» (предвесенние) коллекции (также называемые Resort, Cruise, Pre-Spring, Holiday) и «предосенние» коллекции (пред-осень/Pre-Fall). «Природа моды изменилась, – продолжает Раф Симонс, бывший креативный директор, – в Антверпене у меня появилось больше времени побыть в тишине и рисовать. Но здесь (в Calvin Klein) даже некогда записать что-либо. Все распланировано и на повестке дня. И все обсуждается. Ощущается размах и темп работы. В Dior меня преследовало такое же чувство постоянной спешки».

Расписание наших потребностей по времени стало определяющим в ценообразовании во имя  прибыльности производства.

Появилась «фастфудная мода», когда свежо, быстро и по расписанию.

Раф Симонс делится размышлениями: «Так много брендов сдались: начинали с чего-то интересного, а затем коммерциализировались, стали ровным бизнесом». Сегодня в нашей терминологии присутствует слово FAST Fashion. Негласным девизом стало «Дешево и быстро, надел и выкинул». Мода стала одним из видов прибыльного бизнеса. Ведя успешно торговлю на рынке вместе с KFC и MacDonald’s.

Мы постепенно перестали слышать и слушать себя, мы стали делать то, что нам предписывают глянец и подиум. В показе новой коллекции весна/лето 2021 звучат красивые  призывы от Loewe: “Мы должны снова полюбить моду, – заявляет  Джонатан Андерсон, креативный директор Loewe. – Мы не знаем, что нас ждет завтра. Так что давайте наслаждаться!”

Предлагая  снова приобретать новое, нам советуют забыть обо всем и опять  наслаждаться.

Маркетологи через СМИ диктуют нам, что с чем и как носить. С 1971 года в мире красоты и стиля властвует слоган «Ведь вы этого достойны!».

Страх быть нелюбимыми и непринятыми и непонятыми обществом отключил наш мозг, мы перестали думать и анализировать.

«Умный слушает голос разума, глупый слушает голос сердца» – гласила реклама компании Diesel в 2010 году.  Мы стали жить инстинктами и желаниями, мы  стали растворяться как личности, постепенно  превращаясь  в покупательскую массу.

СМИ как «четвертая власть» стали влиять на рынок, определяя спрос и вопросы производства.  Их оценки стали решающими как в развитии мира художника, так и в финансовых составляющих бренда. «Медиа всегда судят коллекции с экономической точки зрения, и это очень расстраивает, – сокрушается в своих интервью Раф Симонс. – Понятие «Быть дизайнером» в моде очень исказилось», – заключает он.

Одним из первых, кто начал бороться с медиа, желая остановить влияние рыночных механизмов на сферу  дизайна и моды,  был Юбер Живанши в 1957 году, когда решил поддержать Баленсиагу,  не допускать на свои показы прессу, для того чтобы  журналисты не могли влиять на мнение покупателей. В первый раз увидеть новую коллекцию  им позволялось лишь восемь недель спустя.

Ситуацию поясняет Рэй Ковакубо в своем интервью The Cut, говоря о том, что «…индустрия моды сошла с проложенного курса, когда  поддалась поклонению деньгам и массмедиа, которые тоже контролируются деньгами. Нынешняя ситуация обусловлена тем, что мы перестали уделять достаточно времени созданию хороших вещей. Забыли о том, как важно создавать хорошие вещи. Нам нужно вернуться к основам».

«…Я надеюсь, что медиа перестанут поклоняться деньгам и начнут поддерживать разнообразные идеи и ценности», – заключает Рэй Ковакубо.

Дизайнеры вынуждены были признать, что мода произвела  трансформацию от нематериального в материальное, из искусства в бизнес. А поскольку человек является членом социума с признаками стадности сознания, то общественное мнение, управляемое СМИ, стало решающим в нашем поведении.

 

Текст: Дина Мустакова

Фото: Fashon illustrator/designer: Асем Ыскак, @assemyskak